Монстры средневековой готики

В наши дни слово “готика” обычно ассоциируется либо с мрачными молодыми людьми в черной одежде, регулярно посещающими старые кладбища и наизусть цитирующими Эдгара По, либо с этими же самыми ребятами, стоящими на сцене какого-нибудь подвального рок-клуба и угощающими своих слушателей смесью из кантат Баха и “сумбура”. Следует ли говорить, что подобные представления о “готике”, мягко говоря, неверны?…

Термин “готика” (от итал. gotico — “готский”) образован от названия германского племени готов. Он был введен в обиход итальянскими гуманистами эпохи Возрождения и использовался последними для уничижительного обозначения всего средневекового искусства, считавшегося в то время “варварским”.

Готический стиль развивался на основе католической церкви, а потому был культовым по своему назначению и религиозным по тематике. Готика напрямую соотносилась с вечностью (с высшими, иррациональными силами), устанавливая безраздельное господство архитектуры в системе искусств.

Скульптура и живопись (представленная преимущественно витражами) служили лишь прикладным средством реализации архитектурных идей. Мощная энергетика готических соборов — огромных, величественных, устремленных к небу — и по сей день оказывает сильнейшее эмоциональное воздействие на людей.

Важнейшую роль в создании такой грозной атмосферы играют готические монстры — существа далеко не ангельского вида, которые, как ни странно, вполне гармонично вписываются в общество святых и великомучеников, составляющих роскошный церковный интерьер.

Химера и ее родня

Наиболее популярными готическими монстрами являются горгульи (франц. gargouille, англ. gargoyle — от позднелатинского gargulio — глотка) и химера. Их часто путают, называя горгулий химерами и наоборот. Различие между ними весьма условно, однако оно скрывает в себе некоторые весьма любопытные секреты происхождения этих классических представителей готического бестиария.

Прежде всего, следует оговориться, что под “химерой” в данном контексте подразумевается не легендарное чудовище из древнегреческой мифологии, а скорее общеизвестный принцип создания фантастических существ путем соединения частей тела каких-либо непохожих друг на друга животных в одно целое.

Впервые этот принцип был применен именно в мифологии. Самое известное упоминание о Химере содержится в шестой песне “Илиады”. Там описывается огнедышащее существо — дочь Ехидны и Тифона, имевшее туловище козы, хвост змеи, а переднюю часть, как у льва.

По предначертанию богов Химера была убита красавцем Беллерофонтом, сыном Главка.

“Теогония” Гесиода говорит о наличии у Химеры не одной, а целых трех голов. Именно в таком виде она была запечатлена на знаменитом этрусском изваянии из Ареццо (IV век): посередине хребта у нее находится козья голова, с одной стороны туловища — змеиная, а на другой — львиная.

В мифах повествуется о химере, трехобразном звере с пастью льва, хвостом дракона и туловищем козы. Некоторые естествоведы говорят, что это было не животное, а некая гора в Киликии, где некогда водились львы, козы и множество змей. Беллерофонт превратил ее в место, пригодное для жизни, поэтому и говорится, что он убил химеру.

Плутарх высказывал предположение, что Химера — это имя некоего пирата, на корабле которого (очевидно, имелся в виду борт или паруса) были нарисованы лев, коза и змея.

Готические химеры совершенно непохожи на свой многоликий древнегреческий прототип. Они приобрели всемирную известность благодаря статуям человекообразных фигур с крыльями летучих мышей, козлиными рожками или змеиными головами, лебедиными шеями или орлиными когтями, установленным у подножия башен Собора Парижской Богоматери.

Древние греки считали, что Химера вызывает штормы, опасности на земле и на море. Средневековые архитекторы отошли от хтонической сущности этого чудовища, используя химеру в качестве аллегорического воплощения человеческих грехов (падшие души, которым был запрещен вход в церковь и которые были превращены в камень за все свои земные грехи).

В иносказательном смысле слова термин “химера” употребляется для обозначения ложной идеи, пустого вымысла, а также какого-либо фантастического существа-гибрида.

Готическая химера ничем не отличается от горгульи (горгулии) — та же уродливая тварь с телом обезьяны (или человека-горбуна), козлиными рогами, крыльями летучей мыши и т.п. животными частями тел. Для обозначения такого монстра мы чаще всего используем термин “горгулья”, однако отождествлять этих двух чудовищ было бы не совсем верно.

С практической точки зрения горгулья представляет собой особый элемент архитектурного дизайна, призванный выполнять не только художественные, но и вполне бытовые функции. Горгульи прикрывают удлиненные водостоки готического собора (либо сами выступают в качестве таковых, выводя осадочную влагу из пасти — вспомним латинскую этимологию слова “горгулья”), благодаря которым дождевая вода льется на землю на определенном расстоянии от фундамента здания и не подмывает его. Иначе говоря, горгульи — это дренаж, оформленный в виде какой-либо гротескной фигуры.

Горгульи справа и слева

Несмотря на то, что горгульи являются типичными готическими чудовищами, их собственное происхождение уходит корнями в глубь веков — к древней Греции и Египту.

Цивилизация древнего Египта знала рекордное по тем временам количество зооморфных богов, а египтяне были одними из первых народов, начавших активно применять образы подобных существ в живописи и архитектуре.

Греческая мифология также активно эксплуатировала истории о различных гибридных созданиях (не имевших, в отличие от персонажей египетских верований, статуса высших божеств). Кроме химеры, здесь также уместно вспомнить гарпий,

кентавров

и грифонов (грифов).

Статуи последних украшали крыши греческих хранилищ и даже простых домов — ведь считалось, что грифы охраняют легендарное золото Зевса в Скифии (территория северного Причерноморья) от аримаспов — бойких одноглазых людей, постоянно пытавшихся украсть его.

Водосточные желоба как элемент устройства домов древней Греции, встречались нечасто, однако в том случае, если они выходили не по углам крыши, а под ней (в середине стены) — тогда водосток оформлялся в виде каменной головы льва с распахнутой пастью (позже лев стал одной из составляющих образа горгульи). Это символизировало могущество Греции, защищало жителей дома от врагов и отпугивало злых духов.

Постройка готических соборов велась на протяжении многих поколений. Поэтому нам сегодня довольно трудно определить точный возраст горгулий. Водостоки часто были сделаны из дерева — они разрушались и требовали демонтажа своих скульптурных деталей, что также не вносило никакой ясности в вопрос о дате появления горгулий на свет. С достаточной долей уверенности мы можем предположить, что первые горгульи (в их хрестоматийном варианте) появились к началу XII века.

В мире нет ни одной горгульи, которая была бы похожа на другую — ведь скульпторы пользовались полной свободой при выборе зоологических прообразов для изваяния очередного монстра.

На протяжении всего готического периода истории европейской культуры облик горгулий был весьма разнообразен. Первоначально они имели весьма скромные размеры, а в их внешности доминировали звериные черты.

К XIII веку горгульи стали крупнее (до одного метра в длину) и человекообразнее. Четырнадцатый век ознаменовался для них увеличением числа мелких деталей — горгульи стали изящнее и легче, однако удельная доля гротеска и карикатурности в таких скульптурах заметно возросла.

В XV веке горгульи потеряли часть своего демонизма, компенсировав эту утрату общей выразительностью мимики и большим разнообразием поз.

Эволюция готического стиля в искусстве привела к тому, что горгульи постепенно выходили за рамки религиозной тематики, и к XVI веку превращались в обычных каменных уродцев — отталкивающих, но уже почти не страшных для рядового обывателя.

Население средневековой Европы было преимущественно безграмотным, поэтому вполне возможно, что горгульи, наряду с другими скульптурными композициями, играли роль наглядного учебного пособия (своеобразные комиксы) по основам религии и мистицизма.

Против этой теории говорят частые случаи установки горгулий на секулярных зданиях, а также то, что значительная высота готических соборов не позволяла людям разглядеть все богатство их наружного декора с земли.

Достаточно обоснованными кажутся и те предположения, согласно которым горгульи, следуя своему древнегреческому происхождению, выполняли обязанности по защите дома от злых духов. Это может объяснить их редкостную уродливость — каменные истуканы либо отпугивали силы тьмы, либо заставляли их думать, что данное здание уже занято другими адскими тварями.

Кроме того, Фрэнсис Блай Бонд — английский архитектурный историк — высказывал мысль о том, что соборные горгульи могли быть своеобразными “слугами” церкви — дьявольскими созданиями, узревшими силу Господа и перешедшими на его сторону.